Стихи Федора Глинки (список)

Не сокрушайся, мой пророк!
На все есть час, на все есть срок;
Пускай, кичась, растет порок:
Будь зло добру в святой урок!..
Но не грусти! Твой господин
Здесь не совсем еще один:
Не все пошли к Ваалу в сети!
Есть тайные у бога дети,
Есть тайный фимиам сердец,
Который обонять мне сладко!..
Они бегут ко мне украдкой,
И я являюсь втайне к ним;
И их лелею, просветляю
Высоким, истинным, святым!

Два я боролися во мне:
Один рвался в мятеж тревоги,
Другому сладко в тишине
Сидеть в тиши дороги
С самим собой, в себе самом.
Несправедливо мыслят, нет!

...

Весна моих воскресла лет;
Играют чувства, веет радость,
И новой жизнию цветет
Моя тоскующая младость!
Затихнул шум моих тревог,
И вся душа моя — восторг!

...

Все сущности вместив в себе природы,
Я был ее устами и умом;
Я в ней читал все символы, все буквы,
И за нее я с Богом говорил...
Она, немая, чувствовала только,
А я один владел двумя дарами:
В устах носил алмаз живого слова,
А в голове луч вечный истин, мысль!..
Я постигал непостижимость время
И проникал все сущности вещей,
И обнимал сознанием пространство...
Я утопал в гармонии вселенной
И отражал вселенную в себе.

Счастливцы юноши, он ваш, сей пышный мир!
Всё вам — венки и ласки славы!
И молодая жизнь для вас на шумный пир
Сзывает игры и забавы...
Святой огонь горит у вас в очах,
Как, вдохновенные, на градских площадях
Вкруг вас кипящему народу
Вы хвалите в своих возвышенных речах
И славу пышную, и милую свободу...
А наш удел: в безвестности, в тиши
Томиться пылкою мечтою —
И, погасив в слезах огонь младой души,
Без жизни жить с сердечной пустотою!

Тоскуя - полосою длинной,
В туманной утренней росе,
Вверяет эху сон пустынный
Осиротелое шоссе...

А там вдали мелькает струнка,
Из-за лесов струится дым:
То горделивая чугунка
С своим пожаром подвижным.

...

Если хочешь жить легко
И быть к небу близко,
Держи сердце высоко,
А голову низко.

Густая рожь стоит стеной!
Леса вкруг нивы как карнизы,
И всё окинул вечер сизый
Полупрозрачной пеленой...
Порою слышны отголосья
Младых косцов и сельских жниц;
Волнами зыблются колосья
Под пылкой ясностью зарниц;

...

И вот: два я во мне, как тигр со львом,
Проснулися и бьются друг со другом;
И я в борьбе расслаб, отяжелел,
И плоть моя сгустилася во мне...
Я тяжесть тела слышу на себе,
И чувствую, что я хожу под ношей,
И чувствую... Земля влечет меня,
Сося в себя, как змей, свою добычу:
Я, с каждым днем, врастаю больше в землю,
Пока совсем зароюся землей

...

Мы ждем и не дождемся сроков
Сей бедственной с нечестьем при:
Твоих зарезали пророков,
Твои разбили алтари!..
Проснись, бог сил, заговори!
Нет места для твоей святыни,
И я теперь, жилец пустыни,
Я плачу пред тобой один!..
А ты им терпишь, властелин
Земли, морей и облаков!
Ты терпишь от своих рабов!!!

Как стебель скошенной травы,
Без рук, без ног, без головы,
Лежу я часто распростертый,
В каком-то дивном забытье,
И онемело все во мне.

...

Что наша жизнь?— Тревожный сон,
Борьба и тяжкая работа!
Как раб, боящийся лозы,
Влача свой плуг под ярким зноем,
Всё рвется, чтоб укрыться в тень,
Всё смотрит — скоро ль долгий день
Завечереет, скоро ль отдых?
Так дни и месяцы текут
Моей многострадальной жизни!..
Всё тело рушится мое:
То вдруг его облягут раны,
То заживут. . . И вдруг опять
Моя растрескается кожа
И, гноем накипев, болит

...

Я бурями вспахан, разрыт ураганом,
И слезы — мой были посев;
Меня обольщали — обман за обманом,
Как ласки изменчивых дев.

Беды просевали сквозь медное сито
Меня, истолокши пестом,
Но чья-то премудрость то ясно, то скрыто
Мне путь мой чертила перстом!

...

Ах, колокольчик, колокольчик!
Когда и над моей дугой,
Над тройкой ухарской, лихой
Ты зазвенишь? Когда дорога,
Широкой лентой раскатясь,
С своими пестрыми столбами
И с живописностью кругом,
Меня, мой колесистый дом,
Мою почтовую телегу,
К краям далеким понесет?

...

О Пушкин, Пушкин! Кто тебя
Учил пленять в стихах чудесных?
Какой из жителей небесных,
Тебя младенцем полюбя,
Лелея, баял в колыбели?
Лишь ты завидел белый свет,
К тебе эроты прилетели
И с лаской грации подсели

...

Когда б я солнцем покатился,
И в чудных заблистал лучах,
И в ста морях изобразился,
И оперся на ста горах;

...

Луна прекрасная светила
В тиши лазоревых полей
И ярче золота златила
Главы подкрестные церквей.
А бедный узник за решеткой
Мечтал о божьих чудесах:
Он их читал, как почерк четкий,
И на земле и в небесах.
И в книге тайной прошлой жизни
Он с умиленьем их читал
И с мыслью о святой отчизне
Сидел, терпел - и уповал!

Ко мне прекрасные девицы,
Как гости, с ласкою, пришли
И повели меня младые
С собой в зеленые луга.
Тогда весна ласкала землю,
Всё пело радость, всё цвело.
Ручьи как будто говорили,
Шептали с кем-то дерева:

...

Город чудный, город древний,
Ты вместил в свои концы
И посады и деревни,
И палаты и дворцы!

Опоясан лентой пашен,
Весь пестреешь ты в садах;
Сколько храмов, сколько башен
На семи твоих холмах!

...

Я слышал музыку миров!..
Луна янтарная сияла
Над тучным бархатом лугов;
Качаясь, роща засыпала.....
Прозрачный, розовый букет
(То поздний заревой отсвет)
Расцвел на шпице колокольни,
Немел журчащий говор дольний...
Но там, за далью облаков,
Где ходят флотами светилы,
И высь крестят незримо силы,—
Играла музыка миров...

Как рыбарь в море запоздалый
Среди бушующих зыбей,
Как путник, в час ночной, усталый
В беспутной широте степей,—
Так я в наземной сей пустыне
Свершаю мой неверный ход.
Ах, лучше ль будет мне, чем ныне?
Что ты сулишь мне, новый год?
Но ты стоишь так молчаливо,
Как тень в кладбищной тишине,
И на вопрос нетерпеливый
Ни слова, ни улыбки мне...

Усач. Умом, пером остер он, как француз,
Но саблею французам страшен:
Он не дает топтать врагам нежатых пашен
И, закрутив гусарский ус,
Вот потонул в густых лесах с отрядом —
И след простыл!.. То невидимкой он, то рядом,
То, вынырнув опять, следом
Идет за шумными французскими полками
И ловит их, как рыб, без невода, руками.
Его постель — земля, а лес дремучий — дом!

...

От страха, от страха
Сгорела рубаха,
Как моль над огнем,
На теле моем!

И маюсь да маюсь,
Как сонный скитаюсь
И кое-где днем
Всё жмусь за углом.

...

Не слышно шуму городского,
В заневских башнях тишина!
И на штыке у часового
Горит полночная луна!

А бедный юноша! ровесник
Младым цветущим деревам,
В глухой тюрьме заводит песни
И отдает тоску волнам!

...

Когда, влекомы в плен, мы стали
От стен сионских далеки,
Мы слез ручьи не раз мешали
С волнами чуждыя реки.

В печали, молча, мы грустили
Всё по тебе, святой Сион;
Надежды редко нам светили,
И те надежды были - сон!

...

На своде неба голубого,
Реки в волнистом серебре,
На трубке в желтом янтаре
И на штыке у часового -
Повсюду свет луны сияет!
Так повсеместен свет иной,
Который ярко позлащает
Железный жребий наш земной!

— Кони, кони вороные!
Вы не выдайте меня:
Настигают засадные
Мои вороги лихие,
Вся разбойничья семья!..
Отслужу вам, кони, я...
Налетает, осыпает
От погони грозной пыль;
Бердыш блещет, нож сверкает:
Кто ж на выручку?.. Но вы ль?

...

Ночь придет. Знакомой мне
Обойдя дорожкой,
Запою я в тишине
Под твоим окошком:
«Спи, мой ангел! Добрый сон!
Пусть тебя лелеет он!..
Будь он сладок, как твоя
Золотая младость!
Кто ж приснится? .. Если я —
Улыбнись, как радость!
Спи, мой ангел! Добрый сон!
Пусть тебя лелеет он!..»

Я обрастал земной корою,
Я и хладел и цепенел,
И, как заваленный горою,
Давно небесного не зрел!

Но вдруг раздвинул Кто-то мрачность
И вот незримых голоса!
И, как с поднебьем вод прозрачность,
С душой слилися небеса...

Бывает грустно человеку,
Ложится в грудь тоска!
Тогда б так слез и вылил реку...
Но высохла река!

Тогда, совсем оцепенелый,
Ни мертвый, ни живой,
Хоть день готов стоять я целый
С поникшей головой!

...

В небе всё сияло,
В поле всё цвело;
Но тебя не стало —
Всё с тобой прошло.

Ты, как сон крылатый,
Милая, ушла!
Ты все ароматы
С собой унесла.

...

Я унесен прекрасною мечтой,
И в воздухе душисто-тиховейном,
В стране, где грозд янтарно-золотой,
Я узнаю себя над Рейном.
В его стекле так тихи небеса!
Его брега — расписанные рамки.
Бегут по нем рядами паруса,
Глядят в него береговые замки,
И эхо гор разносит голоса!
Старинные мне слышатся напевы,
У пристаней кипит народ;
По виноградникам порхает хоровод;
И слышу я, поют про старый Реин девы.

...

Как сладко в уголок укромный
Залечь, с спокойствием в душе,
На сенокосе — в шалаше,
Где виден, сквозь ветвей, надзвездный свод огромный
Иль светлый океан волнистых облаков!..
Как сладко в тишине приютной хаты,
В садах природы пить роскошны ароматы,
Дыханье молодых цветов!

...

Вот желтеют листья,
Забелели горы;
Что тебе, друг милый,
Что там в шумном граде?

В благовонном мае
Ты со мной рассталась!
И с тех пор я, грустный,
Всё живу надеждой...

Понеситесь, ветры,
За крутые горы;
Отнесите, ветры,
К ней сухие листья.

Пусть прочтет на каждом:
«Так он, бедный, вянет;
Так в нем сохнет сердце,
От любви тоскуя!»

Уж солнце скрылось за леса.
Пойдем и сядем здесь, любезный ...евич!
Ты закрути свои два длинные уса!
И ты, как сказочный Иван-царевич,
Слыхал, видал большие чудеса!..
Но я один, и вижу, как в картине,
Живой, картинный твой рассказ,
Как бились вы насмерть над Эльбой на плотине,
Где Фигнер-партизан, как молния, угас

...

Свеча, чуть теплясь, догорала,
Камин, дымяся, погасал;
Мечта мне что-то напевала,
И сон меня околдовал...
Уснул - и вижу я долины
В наряде праздничном весны
И деревенские картины
Заветной русской стороны!

...